– То, что вы говорите, действительно внушает некоторые... м-м-м... опасения...
Высокий рыжеволосый эльф имел вид надменный и равнодушный, и Сильване буквально до дрожи в руках хотелось намотать на кулак его пышную грязно-рыжую шевелюру – «Цвета осенней листвы? Три ха-ха!..» – да силой отвести остроухого чиновника в их новую рощу, ткнуть его носом, чтобы своими зыркалами увидел те кошмарные чудовища, которые образовались там заместо деревьев. Вместо с любовью выращиваемых саженцев, молодняка зелёного, неокрепшего, малолетнего... «Да что с ним разговаривать? Ий-эх-х!..» – тут было впору махнуть рукою. А затем отвести его в их импровизированный лазарет, чтобы своими буркалами пресветлыми полюбовался, как тёмные силы не дремлют, пока его ясновельможное сиятельство неспешно вкушает свой второй завтрак. Одной молодой дриаде едва не проломили голову (и единственный свидетель мог пищать про всякие ужасы, но, сколько Сильвана не билась с ним, так и не вспомнил и не сказал ничего путного), вторая замешкалась, когда все их инстинкты подсказывали только одно – что надо бежать. И вот результат: бедняжку нашли неподалёку от той поляны, около которой она отстала (возможно, не смогла вспомнить в панике заклинание перехода), и не сказать, чтобы в очень уж плохом состоянии... да только вот беда: несчастная начисто забыла, кто она есть и что может, растеряла абсолютно все свои способности, и путалась в родном лесу, где жила, как минимум, две сотни лет, словно видела его в первый раз... Способности, конечно, были у неё не бог весь какие – но главное ведь не это. Жалко же девочку. Хоть и глупая она была, а всё равно жалко. Такое могло ведь случиться с каждой... и что, если наступит день, когда им не останется больше куда бежать?
А этот надутый индюк сидит напротив с брезгливым выражением лица, как будто происходящее его не касается.
– Вот я и предлагаю вам увидеть всё это своими глазами, – вновь (который по счёту раз!) повторила она с не выражающей ничего любезной улыбкой. – А если вы слишком заняты, то можете отправить со мною своего помощника, которому доверяете.
Интонация подразумевала, что у такого высокопоставленного важного эльфа непременно должны быть свои доверенные помощники, для чёрной работы, и что признание обратного неминуемо уронило бы его в изумрудных глазах дриады, также являющейся не последним лицом в своей лесной иерархии. – Что скажете? – хотя внутри у неё всё и кипело, Сильвана показывала безграничное терпение, самообладание, решимость и настойчивость вновь и вновь возобновлять этот разговор, пока дриада не добьётся желаемого. Поскольку эльф, почти не скрывая того, даже из требований вежливости – торопился вернуться к своему позднему, непонятно какому по счету завтраку – Сильвана надеялась, что рано или поздно он уступит и либо представит ей возможность поговорить с королевой, либо перепоручит разбираться во всем подчинённому, который уже через несколько часов общенья с дриадой станет как шёлковый, так что из него будет можно верёвки вить. Она ли себя не знала?
– Так как? – любезно, но настойчиво, с нажимом повторила Сильвана, не позволяя высокомерному ушастому принять так шедший ему задумчивый вид. Дриада по опыту знала, что в такой позе они могут находиться часами, размышляя при этом вовсе не о насущном деле, а о каких-либо незначительных, мелких вещах – к примеру, о красоте цветка, растущего неподалёку от занятой ими террасы. – Считаете ли вы себя достаточно компетентным, чтобы взять на себя ответственность ознакомить Её Величество с нашей проблемой?

Эльф вновь завёл свою старую песню о главном – точнее, о том, что являлось таковым в его понимании. Да, он считает себя достаточно компетентным, чтобы решить, что прямо так, с кондачка, не следует решать этот вопрос. Ему нужно всё как следует рассмотреть, обдумать... Нет, кого-нибудь из своих подчинённых он пошлёт, когда сочтёт это целесообразным – и ни секундой раньше. И... не сочтите только за некоторую неделикатность, но не пошли бы вы, госпожа Сильвана... Нет-нет, он вовсе не посылает её к дроу на кулички, он просто хочет сказать, что за ответом дриаде лучше прийти на другой день – и желательно в послеполуденное время...
Сильвана была вовсе не из тех, кто может безропотно терпеть чужую тупость и самовлюблённость, и сейчас она была вынуждена покрепче стиснуть древко своего копья, чтобы лицо её осталось невозмутимым. «Чиновник... Это просто надменный эльфийский чиновник...» – с презрением думала дриада. Взгляд Сильваны упал на появившегося болезненного вида эльфа из обслуживающего персонала. «Это перед ним ты можешь тут так выпендриваться...»
Как вдруг...
На несчастного зашуганного остроухого выпрыгнуло из кустов какое-то животное, схватило крупный кусок с подноса и побежа... нет, полетело прочь со своей добычей.
«Калиоль! Он-то как здесь очутился?..»
Эльф-прислужник застыл на месте, втянув голову в плечи и лишь только крепче прижимая к себе поднос (и сегодня у него на блекло-синей мантии непременно должны были прибавиться жирные и фруктовые пятна) – вероятно, ожидал нападения ещё таких прожорливых мохнатых наглецов, неоправданно рискующих целостностью своей пушистой шкурки ради лишнего куска чего-нибудь вкусного.
Несмотря на то, что этого съестного на кустах в своём первозданном виде было видимо-невидимо.
«Ах ты, маленький шельмец..» – Сильвана уже придумала, как использовать налёт Калиоля в своих интересах.
– Когда надумаете решать – я прошу учесть, что вас лес также становится небезопасным, – обратившись к эльфу, хладнокровно, но где-то там, в глубине души, не удержавшись от торжествующего злорадствования, мимоходом заметила Сильвана. – Если не принять меры – этот хаос будет расти и расти, деревья изменятся, животные станут нападать на всех подряд... Потом не говорите, будто бы я вас не предупреждала.
И вот тут-то остроухий чиновник сообразил, что дело нечисто, повернулся – и на лице у него разлилось непередаваемое изумление.
– Что случилось, Элетиэль? Где мой завтрак? Почему в таком виде?
Белый как мел Элетиэль отстранил от себя поднос (Сильвана удовлетворённо хмыкнула про себя, быстро подсчитав количество свежих пятен) и беспомощно пролепетал:
– Лучезарнейший... это... я не виноват... На меня... даже не знаю, как лучше выразиться... медведь напал. Маленький такой... и летающий...
– Что за чушь?! – в высшей степени деликатно проговорил высокопоставленный эльфийский чиновник, волею случившегося с ним наглеца Калиоля оставшийся без завтрака. – Нужно что-то делать с этим безобразием!
– Так я же об этом уже дикий час вам и говорю, о лучезарнейший! – с ехидством заметила дриада, явно не щадя умственные способности остроухого эльфийского чиновника. – Животные начинают нападать на высокородных эльфов. Но если вы отправите со мной вашего подчинённого – мы вместе с ним во всём разберёмся.
– Не мешало бы... – с трудом пролепетал совершенно деморализованный таким натиском эльфийский чиновник и позвонил в колокольчик.

Спутником Сильваны оказалось юное остроухое янтарноволосое существо, застенчивое и молчаливое, в коротком светлом походном костюме, сандалиях с большим количеством ремешков, словно плющ дерево, опутывающих-оплетающих ноги почти до колена, с характерным эльфийским луком через плечо – когда острые уши существа практически скрывались под гривой густых непослушных янтарных волос, одного лука (и манеры держать его) оказывалось достаточно, чтобы определить его (или её) расовую принадлежность. Пол существа какому-либо определению не поддавался. Тем более, что оно, это существо, предпочитало помалкивать – и когда выслушивало отданные ему в присутствии дриады поручения оставшегося без завтрака высокопоставленного чиновника, и, уже позже, краткие и чёткие разъяснения Сильваны о том, что они на самом деле собираются делать. Существо, похоже, ни в коей мере не удивилось расширению программы – оно лишь коротко кивнуло, как будто принимая уточнения к сведению, и с независимым видом двинулось в том же направлении, пропустив дриаду на шаг-другой позади себя.
Не то, чтобы Сильвану слишком уж беспокоило столь явно выраженное отсутствие какой-либо естественной в таких случаях реакции, но всё-таки она предпочла бы, чтобы существо проявило, как минимум, любопытство и начало задавать вопросы, поскольку бы это бы сберегло им обоим массу времени. И пусть Сильвана не собиралась раскрывать своему спутнику (или попутчице) сразу все полученные ей выводы – на некоторые факты, во избежание предвзятости, эльфийский посланец должен был вначале взглянуть самостоятельно (и либо его точка зрения совпала бы с имевшейся у дриады, либо бы она – если б в том, конечно, возникла такая необходимость – «на пальцах» объяснила бы ему пропущенные моменты) – но всё же такой подход... Мелькнула малодушная мысль, что этот... как там его... лучезарнейший специально отправил с ней такого эльфа, который, вернувшись, доложил бы ему: мол, делать ничего не надо, ложная тревога... дриада нахмурилась, но вскоре волевое и решительное лицо её вновь осенила победительная усмешка: не бывало ещё такого случая, чтобы Сильване не удавалось кого-либо переубедить.
Мимо них пробежали трусцой два эльфа в костюмах эльфийской стражи. Время от времени они останавливались и шарили палками по кустам, затем снова переходили на бег. До Сильваны донеслись обрывки их разговора.
– Я так и не понял, кого мы ищем...
– Да у Элетиэля с подноса завтрак нашего Пресветлого утащили.
– И кто?
– А! Говорят, так и не рассмотрели. То ли летучий бобёр, то ли карликовый медведь...
– Да это сурок был!
– Летающий? Что-то не верится...
– А может быть, Калиоль?
– Это ещё что за птица?..
Дриада презрительно хмыкнула. Судя по тому, что она слышала, глупый прожорливый крысюк и здесь уже успел засветиться.