Дом Эсмины <---

Немного пошатавшись по улицам, раздумывая над своим положением, Али вернулся на постоялый двор, где снимали они с отцом комнату. На сердце и на душе у молодого человека было неспокойно: мало того, что он потерял золотое колечко, любовно выбранное в надежде на так и несостоявшийся приятный вечер с золотоволосой красавицей, прелестной, словно солнечный луч (которая, возможно, позволила бы поцеловать себе руку, а не ускользнула бы от Али как обычно), так наверняка ещё когда-нибудь выплывёт наружу случившееся вместо этого сегодняшнее знакомство с Эсминой и её матерью, и неизвестно ещё, что скажет отец, и не опозорил ли он, Али, по чистой случайности честь семьи... однако породниться со своими новыми знакомыми Али тоже не очень хотелось. Молодой человек постарался вспомнить, под каким именем представился он матери Эсмины, однако в голове у Али был сумбур, она раскалывалась, и молодой человек, вместо того, чтобы, как обычно, посидеть за пиалой ароматного чая в общей комнате, поднялся на второй этаж в свою, вернее сказать, в ту комнату, которую делили они с отцом.

Наскоро позавтракав лепёшками и рисовой кашей, Али спустился во двор. Утреннее солнце было по-ласковому тёплым, вовсю щебетали птахи на ветках. Несмотря на ранний час, отец и ещё двое наёмных работников уже возились около арбы: двое приподнимали её, а один пытался сбить с оси большое деревянное колесо. Колесо не сбивалось – то ли не так тащили, то ли что-то тому препятствовало. Когда Али подошёл, отец велел ему подержать арбу вместо себя, а сам присоединился к тому, кто пытался снять колесо.
После этого дела сразу пошли на лад, и после дружного «Ух!» колесо упало на землю. И здесь-то Али заметил, что возле осевого отверстия колесо пересекала узкая трещина, не выходившая пока на вторую сторону. Если бы колесо разломилось в дороге...
Долго думать об этом Али не дали – пришлось снова поднимать повозку, а затем ждать, пока новое, без зазубринки целое колесо набьют обратно на ось.
Таким же образом были проверены три остальные колеса, однако больше трещин в них не нашлось и отец сказал, что теперь можно отдохнуть.
Неожиданный ремонт обеспокоил Али: так всегда отец делал только перед тем, как приходила пора отправиться в путь.
– Мы что, куда-нибудь отправляемся? – настороженно спросил он, заправляя за ухо прядь густых смолянисто-чёрных волос, выбившихся от ветра.
– Да, – спокойно ответил ему отец. – Вот как только заключим сделку со старым Парсаном, так и отправимся в путь.
– А... когда? – Али был молод, влюблён (по крайней мере, думал, что он влюблён). В это лето у него появилась причина не спешить прощаться с Унассой. в этом городе жила она – та, чьи волосы лёгки, как ветер, и напоены светом, как чистое золото.
Но отец не понял Али.
– Что, не терпится вернуться в родные места? – с ласковой усмешкой спросил он, слегка приобняв сына за плечи. Али чувствовал, какая у его отца тёплая и мозолистая рука. Хотел бы он когда-нибудь иметь точно такие же руки. Мозоли от оружия и физического труда – это самое главное украшение для мужчины. – Вот ты у меня какой большой вымахал, а всё мамку и бабку увидеть хочешь? Нам осталось уладить некоторые формальности... возможно, преподнести какой-то подарок Городскому Голове... Счастье ещё, что вся знать предпочитает селиться в Аннуирнс’Боро, а иначе на всех этих мздоимцев подарков не напасёшься. Но даю тебе слово, Али – максимум через три дня мы с тобой уже будем выезжать из этого города по южной дороге. Я ведь тоже соскучился по дому, просто не хочу показывать вида, чтобы и остальные крепились. Так что ты никому об этом не говори. Обещаешь?
Али с упавшим видом кивнул. Как тут открыться, что он на самом деле вовсе не хочет возвращаться домой, после такого признания? У Али на это не хватало духу. Он отвернулся, притворяясь, что любуется крохотной голосистой пичугой, сидящей на нижней ветке и задорно чивикавшей точно так, как и дома.
– Мы сегодня после обеда отправимся с тобой на важную встречу, – неожиданно распорядился отец. – Вымой шею, причешись и надень на себя всё самое луч... самое чистое. Нужно произвести на Голову приятное впечатление... – он задумался. – Если приодеться в дорогие одежды, очень вероятно, что Голова начнёт намекать на подарок. В то же время, если одеться скромно, он может решить, что такие, как мы, недостойны вести свои дела в этом городе. До сих пор мы имели дело с чиновниками значительно ниже рангом. Если произвести на него неблагоприятное впечатление, эти пути также окажутся для нас закрыты. Значит, мы должны одеться с тобой как можно лучше. Ты понял, Али?
Али кивнул. Новые впечатления всегда казались юноше наилучшим поводом для того, чтоб перестать грустить.