Старая роща <---

«Снова дома...»
Жизненные условия Вельхеарга были настолько отличимы от жизненных условий более благополучных обитателей Волшебного леса, что он не испытывал даже самой простой радости, обыкновенной для тех, кто возвращался домой – впрочем, и своего дома как такового у него не было. А впрочем, была, оставалась ещё щель в подвале, из которой он выбежал наружу в тот злополучный день, когда был изловлен волшебником.
Пару недель спустя стала явственной тщетность попыток даже мечтать о том, чтобы пролезть в эту щель обратно.
Крыс прошлёпал по травке и гальке к заднему входу – заходить в башню через парадный ему строго-настрого запрещалось под страхом ещё более тесного знакомства с методами и возможностями Тёмной магии, и из одного из верхних окон башни уже торчала наружу серая нечёсаная борода.
«Высоко сидит мерзкий филин. Всё видит...» – отметил Скырс про себя.
Если бы Вельхеарг подумал «мерзкий Виз’зредд», или хотя бы «мерзкий волшебник», то секунду спустя он уже бы катался по земле, корчась от боли, созерцая перед глазами багрово-чёрные круги и тщетно пытаясь вдохнуть хоть глоток воздуха, пока наложенное на него заклятие не решило бы, что с него достаточно. Однако, к счастью для Вельхеарга, Виз’зредда и его заклинание не интересовали взаимоотношения Скырса со птицами... а может быть, у волшебника просто не хватало воображения?
Скырс открыл ногой дверь и вошёл в башню, так же, действуя задней лапой, очень ловко запнул её, так что дверь снова наглухо захлопнулась, и начал подниматься по ступенькам винтовой лестницы... и наконец крыс очутился в тёмном и мрачноватом Первом Зале на уровне парадного входа. Волшебник же, едва завидев, что Вельхеарг входит в башню так, как положено, принялся спускаться по ступенькам, и показался в противоположном конце Первого зала почти одновременно со Скырсом.
Скырс подобострастно раскланялся, пряча в пол и недобро блеснувший огонь в глазах, и оскал своих острых крысиных зубов, настораживающий любого, кто мог заметить его, однако не произнёс ни единого слова.
– Ну чего ты молчишь, дурень? – нетерпеливо задал вопрос волшебник. – Чё, язык проглотил? Ну, давай, показывай, что принёс... – голос Виз’зрхарда стал одновременно зловещим и вкрадчивым, и горе было бы Скырсу, если бы он оказался настолько туп, что не захватил ЭТО, или бы потерял его где-нибудь по дороге. – Ты нашёл то, что я приказал найти тебе, или я напрасно кормлю такого бездаря и дармоеда как ты, о ничтожный раб?
Вместо ответа Вельхеарг, стараясь казаться бесстрастным, протянул вперёд правую лапу. Кристалл лежал в ней, и было просто удивительно, что волшебник не заметил его сразу же... разве только что сделал вид, что не заметил. Две трети от роста Калиоля – это было достаточно много, чтобы скрыться в лапе у Вельхеарга.
Волшебник уставился на кристалл голодными глазами подопытной крысы, которую несколько суток морили голодом, чтобы затем показать ей издалека кусочек чего-то очень и очень вкусного. У него разве что слюна не закапала.
– Это... ОНО? – хрипло спросил он, до сих пор не веря своему счастью. – Там ведь больше ничего не было, правда?
– Ничего из того, что могло бы заинтересовать моего хозяина... – монотонным голосом пробубнил Вельхеарг, для чего-то загораживая локтем свою походную сумку.

Виз’зредд забрал кристалл и прижал его обеими руками к груди, словно самую драгоценнейшую из всех драгоценностей. Он так стоял, на несколько мгновений застыв и прикрыв глаза, лелея кристалл, словно младенца... однако запирательство крыса пробудило в нём самые чёрные подозрения.
– Ничего? – угрожающе переспросил волшебник. – А что это у тебя там шевелится, в твоей сумке?
– О, мой великий господин! – Вельхеарг пригнулся к полу, изображая подобострастие, и только глаза его сверкнули зловещим огнём, не сулящим ничего хорошего его добыче. Незаметно от волшебника он врезал по сумке локтём, чтоб та не трепыхалась. – Это всего лишь кролик, жалкий кролик, которого я сцапал себе на ужин, чтобы не отвлекать вас заботами о моём пропитании...
Однако такая предприимчивость ещё больше рассердила волшебника.
– Так значит, у тебя нашлось время, чтобы гоняться за кроликами? – спросил он ещё более угрожающим тоном. – И это несмотря на то, что я сказал тебе, сколь велика важность и срочность твоей задачи?
– Он попал в силки, ваша милость, – извиняющимся тоном залепетал крыс. – Мне понадобилось лишь несколько секунд, чтобы упаковать его в сумку?
Но только волшебнику для своего раба было жалко даже тех нескольких секунд, о которых оправдывался последний.
– Тогда раскрой сумку и покажи мне его! – приказал Виз’зрхард Скырсу. – В конце концов, разве это не твоя работа – ублажать дичью своего господина? И не забудь что я до сих пор жду твоего повествования, где ты нашёл мой кристалл и была ль рядом с ним охрана, и как тебе удалось победить её и заполучить мою п-п... драгоценность? Всё, от начала и до конца. Рассказывай!
Невидимая удавка плотней затянулась на шее Вельхеарга, а затем отпустила его. Дрожащими лапами Скырс вытащил из своей сумки крысёнка и показал грызуна волшебнику. Виз’зредд Виз’зрхард брезгливо поморщился.
– Ты тупица! Это не кролик!
– Он охранял кристалл и дриаду, мой господин! Я одолел его в честной драке!
– Как? Дриаду? – волшебник показался не на шутку расстроенным. – Ты тупица! Ты что, не понимаешь, чем это нам грозит? Зачем ты связался с ней?
– Она куда-то несла ваш кристалл, мой господин. Не извольте беспокоиться – я успел вырубить её прежде, чем она могла заметить что-либо... – и Вельхеарг значительно покосился на свою рогатку.
К несчастью для Скырса, рогатка была заткнута за пояс вместе с кинжалом и жезлом, отобранными у Калиоля.
– А это?! Это у тебя что?.. – обвиняющим жестом волшебник ткнул пальцем в вышеперечисленные предметы. – Жалкий раб! Ты хотел... утаить их от меня?! Сознавайся!..
Что тут поделаешь? Пришлось достать из-за пояса и протянуть своему волшебнику и эти предметы.

Глупая пузатая мелочь, вытаращившаяся на него своими ничего не понимающими, но уже округлившимися от страха глазами, и которую его слуга пытался выдать за кролика, похоже, кое-что знала из того, что пытался скрыть от него Вельхеарг. Красноречивые взгляды, коими этот болтающийся вниз головой в воздухе взъерошенный комок меха сопровождал изъятие припрятанных рабом волшебника артефактов, весьма недвусмысленно указывали, что пузатая мелочь в курсе их происхождения... которым наверняка позабыл поинтересоваться Вельхеарг. Подобная нерадивость слуги волшебника огорчала, он бился с нею уже несколько лет – но всё равно так ничего не смог с ней поделать. С помощью Принуждающей Магии можно было добиться, чтобы Вельхеарг и думать забыл нападать на волшебника, при ежечасном контроле можно было заставить крыса в точности выполнять все приказания... но как заставить его самостоятельно проявлять инициативу и действовать в интересах его хозяина, а не своих собственных?.. Нет, Вельхеаргу можно было объяснять хоть сотни раз, в чём состоит великая миссия его, Виз’зредда – и всё равно без соответствующего указания крыс даже и пальцем о палец не шевельнёт. А ради удовлетворения своих низменных инстинктов... «Кролик на ужин...»
Виз’зрхард брезгливо поморщился.
– Вельхеарг, посади его в клетку и идём помогать мне с экспериментом! Ты мне нужен!
Переросток-крыс смерил «мелочь» жадным голодным взглядом, как бы говорящим его добыче – «от меня не уйдёшь», вытащил из валяющегося возле стены хлама погнутую птичью клетку с разбитой дверцей, затолкнул внутрь крысёнка, пошабашил несколько секунд с железными прутьями, сгибая и заново переплетая их между собой так, чтобы дверца больше не открывалась – на руках его при этом бугрились мускулы, а глаза горели жёлтым голодным огнём, не сулившим его добыче ничего хорошего. Теперь, хоть и дырки в решётке стали гораздо больше, вкусный, аппетитный и очень упитанный крысюк вряд ли мог и надеяться, чтоб суметь проскользнуть хотя бы в одну из них.
Вельхеарг поставил клетку с добычей на стол, рядом с запорошенными пылью колбами, и подобострастно повернулся к волшебнику.
– Я готов, мой господин...
– Так заткнись и подай мне зелёный мел для черчения декаграммы*. Я сейчас буду вызывать Самого...

* Декаграмма имеет в два раза больше лучей, чем пентаграмма.

В профилактических целях насадив побольше трепета в трусливые душонки своего клеврета и его крысообразного прислужника, Звиил разрешил своему телу принять обратно свою человеческую форму. Втянулись рога, перестали гореть так ярко глаза – и его агент в сём раздражающем мире господствующей зелени, как показалось, вздохнул с облегчением.
«Жалкий колдунишко! Только и способный, что наводить на слуг ужас своими дешёвыми алхимическими фокусами-покусами! Знал бы он, какие возможности открыты передо мной заклинаниями Трансформационной Магии...»
Вопреки представляемому перед Виз’зреддом и его помощником, демоном Звиил не являлся, и даже если и имел какого-либо демонического предка, это случилось настолько давно, чтобы... В общем, самому Звиилу о грехах его родителей доложить позабыли. А может, не захотели.
Что, в свою очередь, решительно не мешало ему самому наводить всеми известными ему трюками благоговейный ужас на своего прислужника с труднопроизносимым именем, а через его посредничество и на его плешивого уродца (побочный эффект, однако Звиил вовсе не возражал, когда перед ним растягиваются ниц).
– Встань! – приказал он, нисколько не желая утруждать свою драгоценную голову запоминанием имён тех, кто ему служит. Слуги есть вещи, и чем меньше они о себе воображают, тем проще на свете живётся их господину. – Ты скоро меня вызвал... Я думал, тебе понадобится больше времени, чтобы достать тот магический предмет, о котором я сообщил тебе... – при словах этих в голосе Звиила, несмотря на его своеобычную вкрадчивость окружающей свою добычу мурены, проявились недовольно-раздражённые нотки, как будто он заранее винил и распекал своего нерадивого слугу в том, что его зря побеспокоили просьбой о разъяснениях, вместо того чтобы дословно и беспрекословно исполнить приказ.– Я тогда сказал тебе, что этот предмет привносит структуро-модифицирующие искажающие возмущения в ткань Пространства. И моя проницательность говорит мне о том, что ты врёшь – у тебя не было ни времени, ни необходимых познаний, чтобы так быстро успеть разобраться в таких возмущениях. Или ты скрыл от меня своё знакомство с такими вещами?! – голос Звиила буквально так и взревел от возмущения, так что уже поднявшийся с колен низший волшебник с перепуга снова повалился ниц. – Ты тайком от меня изучал их?! Ну, говори!
– Я не понимаю, в чём ты обвиняешь меня, несчастного... – залебезил помыкающий таким же образом крысом Виз’зрхард. Уж что-что, а правила и закономерности подобной игры были хорошо известны и ему. – Ты указал мне примерное местонахождение кристалла, и я послал туда своего слугу... – рука вытянулась в сторону Скырса.– Если он принёс мне что-то не то – с него и спрашивай.
– Покажи мне кристалл! – не терпящим пререкания голосом приказал Звиил и кристалл подкатился к его ногам. Звиил подобрал его и углубился в изучение.

Офф: мне страшно даже спросить, какая оценка у тебя по русскому

– Ну что ж, это он, – наконец произнёс «демон» и бросил кристалл обратно волшебнику. – Будем считать, что тебе повезло. – С услужливой улыбкой тот подхватил его на лету, неловко выронил, словно кристалл жёг ему руки, и суетливо подобрал снова. Звиил презрительно сморщился. – Теперь возьми его и изготовь то устройство, которое ты мне обещал. И присмотри за своим слугой, чтобы тот опять ничего не напутал.
Если Вельхеарг и был возмущен такой несправедливостью, то не подал вида – теперь он демонстрировал полное послушание, и только кончик его хвоста имел собственное мнение об осточертевших ему волшебниках и их велениях.
«Демон» обвёл вокруг себя руками круг в воздухе и скрылся в облаке чёрного дыма.
Виз’зредд Виз’зрхард поднялся с колен, Вельхеарг последовал его примеру.
– Прикажете открыть все окна и двери, чтобы проветрить залу, – спросил он подобострастным голосом.
– Нет, я хотел бы, чтобы этот дым оставался на стенах и потолке этой залы как можно дольше. Ты понимаешь, какой сейчас это был исторический момент, Вельхеарг? – волшебник спохватился и недобро посмотрел на своего слугу. – Ты не сказал мне «хозяин».
– Виноват, хозяин. Больше не повторится, хозяин. Что теперь будем делать, хозяин? – зачастил с готовностью Вельхеарг.
– Здесь мало места, – снизошел Виз’зрхард до объяснения. – Не хватает простора. Мы соорудим наше устройство... кх-х-хм-м... наше гениальное изобретение мы соорудим на самой вершине башни. В верхней комнате. Пошли, Вельхеарг!
Крыс бросил голодный взгляд на ожидающего его в клетке маленького крысёнка и потрусил за волшебником.

Мастерский пост: Клетка упала на пол, подскочила и перевернулась на бок. От удара крыс... едва не отключился, но обделался лишь лёгким испугом, а также синяками и ссадинами от решётки по всему тельцу (и скажи спасибо, что шёрстка смягчила удар). Клетка не пострадала.
Пояснение: Извини, Крысель, но она же всё-таки не на защёлку была закрыта.
З.Ы.: И ещё можешь радоваться, что никто не прибежал сюда на грохот и твои вопли, ругатель ты наш маленький. У кого научился?

Едва только волшебник увлёкся своим новым изобретением (ну пусть не совсем своим, но кому какая разница?), Вельхеарг понял, что сейчас удобный момент свалить. В животе у него уже противно побуркивало, и Скырс начал осторожно продвигаться к двери. Около порога его скрутил желудочный спазм, Вельхеарг от боли согнулся пополам и привычно подумал: «Не лентяйничаю, ничего не замышляю, а просто, пока здесь от меня толку мало, собираюсь испечь хлеб для моего хозяина...» Боль отпустила, и тогда Скырс мстительно подумал: «Обмануть такого придурка, как старый филин, проще пареной репы...» Заклинание снова не прореагировало – непочтительные мысли Скырса в отношении любого представителя животного мира не беспокоили волшебника.
Громко шлёпая по каменным ступенькам своими задними лапами, крыс начал спускаться по лестнице. Мысленно он уже представлял себе пузатую мелочь, выпотрошенную и валяющуюся в лужице жира на горячей сковороде, с подрумянивающейся корочкой и распространяющимся во все стороны умопомрачительным запахом жаркого... Скырс причмокнул губами и подобрал языком слюну. «Подумать только, ещё немного!.. Хлеб я тоже испеку – хватит и оправдаться перед волшебником, и мне пригодится...»
Заклинание не реагировало.

Офф: Крысель, твои попытки выбраться мне сценку из Винни-Пуха напомнили.
– Ты что, застрял?
– Это всё потому, что у кого-то слишком узкие двери!
– Нет, это всё потому, что кто-то слишком много ест! 

Шаркающей походкой Скырс протрусил к столу, чувствуя, как его охватывает острое чувство разочарования как во всех живых существах вообще, так и в пузатой мелочи в частности. С её стороны это была большая наглость – вот так взять и уйти без разрешения. Вместе с клеткой.
А жаль, он ведь так настроился пригласить её к ужину, в качестве основного блюда.
– Цыпа-цыпа-цыпа... – быстро-быстро-быстро забормотал Вельхеарг, уповая как на последнюю соломинку, что нахальная мелочь не успела ещё улепетать далеко. Быть может статься, что поверженная им в нечестном бою аппетитная толстая и упитанная крыса, наконец-то заслышав его призывы, проникнется и сама придёт и ляжет на сковородку – и останется только полить её маслицем, нафаршировать брюшко гречкой и пахучими ароматными травами, а затем задвинуть в духовку... Вельхеаргу нелегко было расставаться с мечтой, когда запах ужина уже успел в воображении пощекотать его ноздри, и потому он был несколько необъективен. – Гули-гули-гули!.. Кысь-кысь-крысь... Ну выходи ты уже!.. Где же ты спрятался?..
Вельхеарг потянул носом воздух, после чего пригнулся к полу и снова принюхался, с вожделением раздувая ноздри. Особого внимания облезлого следопыта заслужил сухой птичий помёт, то там, то сям, через определённые расстояния, просыпавшийся откуда-то на пол. Раньше его там не было.
«Ага! Вот теперь понятно, куда он делся... Мой хо... старый филин когда-то раньше держал там сову...» – подумал Скырс и пошёл по следу. – «Я найду тебя, моя прелесть!..»
След привёл его к лестнице, и Вельхеарг не преминул похвалить себя, что не оставил открытой входную дверь, после чего в нерешительности остановился.
«Куда же он теперь двинулся?..» – Скырс почесал в затылке, раздумывая, в какую сторону могла направиться убежавшая добыча. – «Вверх или вниз?..»

Соблазнительный запах перепуганной добычи чувствовался всё сильней и сильнее, и Вельхеарг сообразил, что самовольно сбежавшая от него глупая пузатая мелочь находится где-нибудь поблизости. «Только она где-то прячется. Но я сильней и хитрее: я всё равно поймаю её.»
Скырс вытянул шею и заметил валяющуюся прямо перед закрытой дверью клетку, брошенную пузатой мелочью за ненадобностью. Сама мелочь тоже должна была быть где-нибудь рядом – скорее всего, скрючившись и дрожа, забилась под лестницу, в страхе перед ожидающей её участью.
Скырсу даже стало почти жалко крысёнка.
– Крысь, крысь, вылазь, – приторно-ласковым сюсюкающим голосом заговорил Вельхеарг. – Всё равно я ведь тебю достану. Я ни буду жарить тебю живьём, ты не бойсю.
Мелочь отвергла великодушно предложенный ей компромиссный вариант и сидела тихо и не высовываясь, и тогда Скырс схватился за дубинку.
– Ну тогда пеняй на себю! – прорычал он и с битой наготове начал спускаться по лестнице. – Посмотрим, такой ли ты храбрый, как вкусный!

Вельхеарга подвело его собственное любопытство. Склонившись над клеткой и разглядывая зацепившиеся за решётку клочки шерсти, он представлял себе, из какого места на теле наглой пузатой мелочи они могут быть вырваны.
А вот того, что пузатая мелочь умеет летать, он не предусмотрел (вернее, забыл), и потому в первый момент даже не понял, как ей, этой подлой коварной мелочи, удалось так метко забросить в него сверху подушкой. И откуда она, эта мелочь, сумела стянуть ту подушку – не из спальни ж его Хозяина ведь, в самом-то деле?
Инстинктивно Скырс выбросил вверх свои обе передние лапы (в одной из которых была его верная дубинка), и хотя самого толчка он так и не почувствовал, но по бешеному верещанию подуш... – хотя нет, почему подушки, когда над головой Скырса нагло маячила и злобно вопила та самая пузатая мелочь с ободранным задом – Вельхеарг подумал, что не промазал.
– И всё равно я поймаю тебя, ты, котлета летучая! – зарычал Скырс и начал бегом подниматься по лестнице. Его крысиная гордость была уязвлена, а всё его естество алкало мести. И ужина. Можно было даже в одной посудине.

Жестяная коробочка, бесцеремонно сбитая глупой пузатой мелочью со своего законного места на уступке над дверным проёмом, попала под ноги, и, столкнувшись с одной из задних лап Вельхеарга, подлетела вперёд и ударилась о камень между ступеньками. От удара крышка слетела в сторону и на ступеньку мелкими кристалликами просыпался какой-то странный жёлто-зелёный порошок.
Вельхеарг был уже на несколько ступенек выше места этой оказии, когда порошок начал превращаться в едкий жёлто-зелёный дым и, клубясь, расползаться в разные стороны.
Скырс грязно выругался словами, подслушанными у волшебника, и в очередной раз проклял себя за забывчивость, неаккуратность и прочее невезение. Да что за это тайник такой, если первая же попавшаяся пузатая мелочь с первой попытки врезается в него и лишает Скырса его личных запасов «Гарпиевой Соли», методично перепариваемых им из найденного в кладовке сырья вот уже два года с лишним!
Чуткий нос крыса уловил едкий запах. «Опасность! Отрава!» – промелькнуло в мозгу Вельхеарга вместе с картинкой грубо нарисованного черепа с костяшками (всё ж таки такие картинки он понимал гораздо лучше, чем читать), и крыс ещё быстрее припустил вверх, в буквальном смысле наперегонки со смертью.

Газ был тяжёлый, и оказавшись на этаж выше, Скырс уже мог перевести дух. Совсем немножко – крысу вовсе не хотелось упустить маленького наглого летуна, который нагло маячил в воздухе прямо в нескольких метрах перед Вельхеаргом, отчаянно улепётывая от уготованной ему участи. Но Вельхеарг тут же понял, что зря это сделал – надо было поднапрячься, хватать...
...но было уже поздно – глупая пузатая мелочь, как назло, свернула в зал, где хранились всякие драгоценные безделушки, дорогие, красивые и хрупкие, с которых даже стряхивать пыль было трудной и неприятной работой, потому что волшебник стоял рядом над плечом Вельхеарга и зудел, во сколько ему обошлась каждая такая штука, сколь ничтожна стоимость глупой и никчёмной жизни его, Вельхеарга, по сравнению с каждой такой штукой, и что он сделает, если Вельхеарг разобьет хотя бы одну из них.
– Не-е-ет! Только не туда!.. – вне себя от паники, дурным голосом заорал Скырс и бросился в зал. – Только не туда!.. Мой... хозяин рассердится, если мы чего-нибудь поломаем!..

– Не-е-е-е-ет!.. – Скырс завопил так, как будто его резали, и, со всех сил бросившись вперёд, успел в прыжке подхватить вазочку, попутно распластавшись по полу на животе. Силой инерции его понесло вперёд и он ударился головой о шкаф.
Тряся от удара головой, Вельхеарг приподнялся, раздражённо подумал: «Ну что за напасть?!» – вкруг его головы, наподобие нимба, летали и что-то вопили три разноцветных полупрозрачных пузатых мелочи – и принялся ловить их лапами. Под его пальцами пузатые мелочи лопались, словно мыльные пузыри, пока не осталась ещё одна – четвёртая, зависшая под самым потолком и, несмотря ни на какие уговоры, никак не желающая снижаться.
– Крысь-крысь-крысь... – снова позвал Вельхеарг, как вдруг у него в голове раздался возмущенный голос волшебника.
«Вельхеарг, где ты, придурок?» – сварливо осведомился его дражайший хозяин и повелитель. «Что ты там творишь, идиот? Что за шум я только что сейчас слышал?»
Как известно, лучшая политика – это честность, и Вельхеарг очень внятно подумал в ответ: «Я пытаюсь поймать вражеского лазутчика. Он сейчас громит вашу коллекцию, о Повелитель!..»
– Останови его! – заорал колдун с такой силой, что его сейчас был в состоянии услышать не только Скырс. – Не дай ему разбить мои драгоценные экспонаты, ты, бездельник и недотёпа!..
Разрешение было получено. Тем лучше для Вельхеарга – и Скырс самым коварным образом облизнулся, хищно глядя прямо в маленькие испуганные глазки пузатой мелочи.

Скырс поймал покрытую лаком статуэтку из чёрного дерева, и едва-едва успел подхватить гигантскую раковину королевского моллюска, обитающего в морских глубинах к югу от Аннуирэнс’Боро, и пристроил их на нижнюю полку. Нехитрые уловки пузатой мелочи в борьбе за сохранность её собственной шкурки были просты до безобразия – она, эта мелочь, настолько не хотела быть почётной гостьей на ужине Вельхеарга, что опустилась даже до откровенной лжи и чуши. «Ядовитый? Ха-ха!.. Да кто ж в это поверит, ты, летающий кусок сочного и жирного мяса!..» – Вельхеарг обнажил клыки, однако тут же поспешил их спрятать обратно, вспомнив о том, что добыча ещё не поймана. Скырс призадумался: «Как заставить эту несносную пузатую мелочь и впрямь опуститься ближе?..»
Он пошарился у себя за поясом. «Вот оно. Здесь. Ага!»
– Крысь-крысь... спускайсь!.. – Вельхеарг поводил в воздухе палочкой с крупным аляпистым кристаллом, тут же начавшим переливаться от изжелта-бурого к свекольно-бордовому и обратно. – Ти пабедил – я ни буду тебя кушь... Мню расхотелусь!.. Я тибе даже палочку вирну – тольку спускайсь, глю-упенький!..
Разумеется, Вельхеарг был не настолько дурак, чтобы предложить нахальному крысёнку ещё и кинжал. Зверёк глуп – и так клюнет.